Новый наряд.
- Эээ, нет, Колька, это уже ни в какие ворота! - насмешливо отмахнулся Фёдор, - И плевать я хотел на твоё, как ты выражаешься, бедственное положение!
Федор Аристархович Шишкин не был типичным портным: этот теперь уже седобородый дядечка когда-то, как и я, вёл уроки труда. Только у девочек. Когда я пришёл работать в школу, он сразу захватил моё внимание. Крепкий, прыткий, небольшого роста мужичок, в линялой футболке и варёных, усеянных булавками, джинсах. Голову его украшала прическа на манер то ли самурая, то ли японской гейши. Вместо ремня он носил сантиметр, а волосы его фиксировали вязальные спицы. С кипой лекал и острым куском мыла в руках, он носился и прыгал между столами, помогая ученицам с чертежами, и эмоционально жестикулировал, объясняя, как правильно вести строчку и завершать шов. Когда нас представили, я заметил ещё пару черт, что спустя годы оставались неизменными - от него резко пахло полынью, а белки зеленых глаз его были розовыми.
Он уже давно не преподавал. Последние лет десять он работал в ателье, что располагалось на торце моего дома, в полуподвальном помещении. Я знал это, но не навещал его.
До сегодняшнего дня.
- Федор! Ну ты пойми меня тоже, а? Мы ж с тобой через столькое прошли!
- Ооо! Как хорошо-то, а! Ты ещё и о прошлом хочешь потрещать? - медленно произнёс он, глядя мне прямо в глаза, слегка покачивая головой.
- Ну прошу тебя!
- Тебя оставили, меня попёрли. Или не так?
Всё было так.
Как-то раз после уроков я как обычно проверял станки.
Я уже успел поддать и думал дозаправиться, но тут вошёл Фёдор и говорит:
"Слушай, Колюник, вот у меня напёрсток. Можешь ли ты в нём маленьких дырок насверлить?"
"А чего не мочь-то? Могу. Дай-ка"
Беру напёрсток, меняю сверло на станке, спрашиваю:
"А зачем вообще?"
"Да ты сверли, потом всё покажу"
Я быстро управился с делом, даю ему напёрсток.
"Ай, спасибо, Колюник!",- обрадовался Фёдор и весь засветился! "И дверку, это, закрой!"
"Ладно..."
Я направился к двери, а Фёдор тем временем достал из сумки пластиковую бутылку и начал что-то раскладывать на распилочном столе.
Вдруг в дверях возникла Курва - директор нашей школы.
Курицына Виолетта Адамовна носила своё погоняло не только благодаря своему имени. У неё была уникальная черта - появляться в неподходящий момент и создавать неприятности и учащимся, и учителям.
"А что это мы тут делаем во внеурочное время?"
"Да, мы это, как раз собирались уходить..." - отвечал я, поворачиваясь к Фёдору, чтобы не обдать ненароком Курву ароматом сороковки.
"О! Фёдор Аристархович! Что это Вы забыли в кузнице? Никак у Вас иголки кончились?"
Фёдор развернулся на месте и опёрся на стол.
"Здравствуйте, Виолетта Адамовна! Нет, что Вы! Просто зашёл. Мне редко выпадает такая возможность"
"Да?" протянула она "Как это мило...", и тут её сучье любопытство сыграло злую шутку. "А что это Вы там за спиной прячете, Фёдор Аристархович?"- начала она, проходя мимо меня и приближаясь к нему.
"Нет, ничего, я..."- бормотал он, ещё больше вдавливаясь спиною в стол, и так уж совпало, что правая рука его мельтешила у пильного диска, в то время, как левая вдавила кнопку пуск.
...
- Фёдор, ну залатай, прошу!
- Ну залатай, прошу! Хах. Выдающийся нытик.
- Мне правда не в чем больше выходить!
Он окинул меня взглядом, хмыкнул и выдал:
- Две-шестьсот.
- Ты спятил!
- Нет, Коленька, это ты спятил, если думаешь, что я буду зашивать твои кожаные штанишки, в которых ты... Что ты с ними вообще делал?
- Какие ещё две-шестьсот?!
- Ой, я две сказал? Прости. Три. Три-шестьсот.
Он достал какой-то сложенный пополам лист, развернул и начал писать.
- Ты - старый маразматик! - заорал я.
- А ты, милая наша принцесска-ударница ручного труда, - говорил он, что-то быстро калякая - изволь раскошелиться! Вот, читай, написано!
Он придвинул ко мне лист и ткнул в него напёрстком, навершающим обрубок указательного пальца.
- Ты только что это написал, я же видел! А это что? Что за пыльца на бумаге?
- Короче, - он ловко убрал лист за прилавок и продолжил, - тебе оно надо?! У меня и так дел хватает.
- Вот уж не ожидал...
- О, да ты ждал?
- Фёдор, я умоляю тебя! Мне сегодня ехать. Интернета нет. Я сюда прикрываясь дошёл.
- А чем ты думал? Меня вот вообще не прельщает торговаться с тобой за ремонт твоих заляпанных недоразумений.
Я умоляюще смотрел в его полузакрытые покрасневшие глаза. Он выдохнул и спросил:
- Сколько у тебя есть?
- Полторы.
- Хо-хо! За полторы могу тебе на хозяйство держалочку в цветочек нашить.
- Фёдор...
- ...правда как мне потом чайник с огня снимать?
- Фёдор....
- да и господи прости, а если мне потом дурной сон приснится?
- Федь, ну, будь ты человеком! Зачем ты так!
- Как так-то? Ты приходишь ко мне без уважения...
- Ну понеслась...
- Ладно. Прости. Предложи сам ещё что-то.
- Может Ты мне одолжишь штаны?
- Чтобы ты с ними делал что?!, порода твоя отмороженная! Ладно, допустим, я одолжу тебе штаны, но как это будет выглядеть? Ты же выше меня на полторы головы! Или ты - сорокалетний модник? Носишь брючки, модель "Папа, я расту"?
- Ясно. Ладно, рад был тебя повидать.
Я встал и пошёл к выходу. Когда я открыл дверь, он окликнул меня:
- Постой!
- Что, ещё подколешь?
- Подколю Кольку?? - его вечно полузакрытые глаза стали неестественно раскрываться, и он засмеялся - Подколешь Колю? Колю подколю! И как это раньше не звучало-то!
- Чего ты хотел?
- Ты это, не обижайся, домосед, но ты проспал. Тут вот выйдешь сейчас - соседняя дверь - открытая - загляни туда.
- Окей. А что там?
- Секонд открыли. Тебе хватит.
- Спасибо.
- И, это, пальтишко своё задрипанное тоже смени. Со школы в нём таскаешься. И, это... Я тоже рад был тебя повидать...
Я вышел, а он весело напевал: "Наколю, да уколю! Щас я Колю подколю!"
...
Магазин и впрямь оказался славным.
Небольшое помещение было буквально забито разной одеждой.
И никаких посетителей.
Я начал рыться в вешалках со штанами и джинсами.
Когда я рассматривал очередную пару, ко мне, виляющей походкой, как пьяная сельская самопровозглашенная модель, с кучей вешалок с одеждой в каждой руке, приближался женоподобный мужчина. Я понял, что это продавец ещё и потому, что на жёлтой футболке его висел бейдж в красной рамке.
- Здравствуйте! - сказал я, когда он приблизился - отличное у Вас здесь место!
он презрительно презрительно моргнул, обошёл меня, остановился рядом и принялся развешивать вещи.
Я успел прочесть имя на бейдже - Антипка.
- А мне Федя посоветовал к Вам зайти.
Он продолжал развешивать вещи, не обращая на меня внимания.
Я решил не отвлекать его. Порывшись недолго, я подобрал себе джинсы.
Антипка тем временем закончил развешивать вещи и двинулся к прилавку.
- А можно их прям тут померить? - спросил я его вслед, на что он вскинул голову, не оборачиваясь и идя дальше нога за ногу.
"Придурок-то, а?" подумал я и снял свои рваные кожаные штаны. Стоило мне нагнуться, как за спиной раздалось: "О, боже мой!"
Не разгибаясь я обернулся и увидел женщину и девочку - женщина закрывала ребенку глаза ладонью, смотря на меня с испугом и укоризной.
- Извините - пробормотал я.
Возле уха щелкнули пальцы.
Я не разгибаясь повернул голову обратно.
Передо мной стоял Антипка и указывал мне в сторону.
Я посмотрел - там ширма.
- Спасибо!
Антипка цокнул и вскинув голову ушёл обратно.
Я на ходу схватил первую попавшуюся черную куртку и спрятался за ширмой.
Мне всё подошло.
На кассе я спросил у Антипки:
-А скидку сделаете?
Он закатил глаза и важно ткнул пальцем в ценники.
Я расплатился и не благодаря и не прощаясь ушёл.
По пути я снова заглянул к Фёдору.
- О! Колька! Колись! Колешься?
- Федь, слушай, а чего это там продавец такой заносчивый?
- А, Антипка-то? Да сказать забыл. Он глухой.
Я сижу перед Тобой, окно логина Линидж2.
